Весь мир был у его ног - стоило только щелкнуть пальцами и все, о чем он не смел бы даже помыслить оказывалось возможным... Но он снова не мог спать. И единственное, что было неподвластно ему - это Она.
Резная спинка кровати из черного дерева, темно-синее шелковое покрывало, чуть нисподает на пол; лунный свет мягко скользнул по хитиновому шипастому панцирю цвета черничной ночи и блеснули во тьме четыре пары неподвижных фасеточных глаз; а за окном у самого леса захлопала сотнями перепончатых крыльев стая ночных зверей... Он взрогнул, ему казалось, что он спал, но непроизвольная судорога пробудила словно завороженное сознание, и он понял, что сидел на кровати и смотрел на бледный диск полной луны в окне. Окошко болтало сквозняком туда-сюда, пришлось встать и закрыть его. Забираясь обратно под порывало цвета ночного неба взгляд скользнул по шкатулке из странного материала, напоминающее одновременно обожженное черное дерево и хитиновый панцирь гигантского насекомого; в неясном полумраке ему показалось, что она шевельнулась. Откровенно говоря, ему часто казалось, что она следит за ним - днем и ночью. Особенно ночью. Вот и сейчас паук с необыкновенной искусностью выточенный прямо на крышке шкатулки немигая следил за ним восемью отполированными черными камушками.
Он снова попытался заснуть, но сон не шел - и рано или позно он сдавался... И вот опять. Она звала его. Пока еще мягко, но настойчиво и неумолимо. Снова. "Кто владеет Сокровищем - владеет миром" - почему-то вспомнились ему слова. Вот только сейчас Она владела им. У зла всегда найдется пара пунктов, не упомянутых в контракте.
Он снова встал, подошел к столу, на котором стояла столь тревожившая его шкатулка. Рука непроизвольно скользнула по темному хитину и драгоценным камням - паук как всегда сторожил свое Сокровище, уставив черные непроницаемые жемчужины глаз в пустоту. Он открыл шкатулку. Стенки ее изнутри были слошь в засохшей крови, навсегда впитавшийся в темное дерево. Зачем ему все это? Он каждый раз задавал себе этот вопрос и каждый раз не мог на него ответить.
Алая, еще живая кровь горячими струйками побежала по изящному эфесу холодной шпаги и по красной коже. Руке в красной перчатке с ледяной безразличностью сжимала ее рукоять. Он растворился в тумане, как в молоке, только и видели, как промелькнул темный силуэт плаща, и звуки мгновенно стихли, только слышно было, как глухо ударилось тело о камни мостовой. Этой ночью он забудется крепким сном.
читать дальше
***
Кто-то клянется, что слышал в эту ночь плеск воды на реке, кто-то - что это был плач младенца в той стороне, где заброшенная мельница и пустующий уже многие века замок с одной разрушенной башней, а кто-то уверяет, что отчетливо слышали леденящий душу смех разносившийся по окрестностямалые и видели мерцающие огни в окнах древнего замка. И будто бы там веселился сам дьявол со своей свитой...
Как бы там ни было, но наутро дети побежали к реке играть, пока все взрослые еще спали после бессоной ночи. И один мальчик - самый маленький из детей - одиноко бродил по берегу, потому как никто из старших не хотел брать его с собой играть. От жгучей обиды он пинал босыми ногами мелкие камешки на берегу и пнул по такому, который только сверху казался маленьким...в иступлении от боли и еще большей обиды, мальчик начал со злостью выкапывать камень из земли, чтобы в отместку за разбитую ногу выбросить его в реку. Но камень, казалось, намертво засел в глинистом берегу, и мальчику пришлось взять палку, чтобы все-таки "выкорчевать" камень. Когда злейший враг оказался вырван-таки из своего "гнезда", оказалось, что это тяжеленный валун размером наверное со страусиное яйцо и "шляпкой" на ножке на боку , об которую-то и расшиб себе ногу ребенок. Мальчик начал потихоньку скатывать валун в реку (поднять его он не смог), как вдруг заметил что-то плывущее по течению - прямо посередине реки, он вмиг забыл про разбитый палец и побежал вдоль реки, пытаясь рассмотреть, что же это. Чуть ниже по течению река изгибалась и резко уходила влево, образуя небольшую заводь. Приглядевшись мальчик различил красный лоскут, который течением внесло в заводь и он зацепился за высокий камыш; мальчик огляделся, здесь нельзя было купаться, хотя вода и была спокойная - взрослые поговаривали, что в этом месте полно омутов - поэтому ребенок поднял засохшую сучковатую палку и стал пытаться достать этот лоскут. Он не хотел звать старших на помощь - ведь тогда трофей достанется им, а он как самый младший итак слишком часто оставался в стороне, его не брали в игры да еще и обидно дразнили и посмеивались. Зато теперь-то он получит свою долю уважения: "Посмотрим, как теперь Джонни будет увиваться вокруг него и унижаться, выпрашивая..." - размышляя о планах мести ненавистному Джонни, мальчик наконец вытянул то, что должно было его сделать "королем бала", то, что должны были все выпрашивать и желать, и то, что будет только у него... Он выловил из воды лоскут палкой, но пока тянул к себе, лоскут сорвался и упал в заросли камыша. Раздвинув высокую траву, мальчик обнаружил лоскуток лежащим на небольшом плоском камне. Лоскуток? Реальность превзошла все его самые смелые ожидания! Он-то расчитывал на какой-то обрывок алой ткани, кусок рубашки, плаща, в самом лучшем случае - шарф. Но он никак не ожидал того, что перед ним будет лежать кожаная, поблескивающая от воды и абсолютно новая красная перчатка...
Перчатки могли позволить себе только дворяне и богатые горожане или купцы, но никак не самый младший ребенок в бедной крестьянской семье. Если человек носил перчатки, он по крайней мере имел неплохой достаток, а наиболее вероятно был знатной особой со свитой слуг, каретой, лошадьми, разъезжал по балам и устраивал у себя приемы, закатывал богатые пиры со всевозможными угощениями - все это дети знали только из рассказов взрослых... Мальчик тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.
Перчатка выглядела большой, но это его ничуть не смутило; он бросил палку и присел на корточки, разглядывая свое внезапно обретенное сокровище. Он даже забыл о планах мести - так захватили его удивительные переливы на алой коже, за которыми он видел картины богатства, славы, великолепия... Разумеется, он видел только то, что могло вообразить его еще совсем наивное детское сознание, в таких красках и подробностях, словно это все уже было реальностью. И чем дольше он смотрел на нее, тем больше ему казалось, что это как будто его шанс, его судьба, и теперь его жизнь изменится. Изменится навсегда... Он потянулся, чтобы дотронуться до нее и тут же услышал голос, словно сухой камыш вкрадчиво прошелестел за спиной, повинуясь внезапному порыву ледяного вестра: "Кто владеет Сокровищем - владеет миром". Сердце мальчика похолодело и провалилось куда-то вниз, дыхание перехватило, он не мог даже вскрикнуть. Парнишка в ужасе отпрянул и несколько раз обернулся вокруг себя, пытаясь обнаружить того, кто говорил с ним. Но камыш словно застыл и непроницаемо молчал, а блестевшая на солнце алая кожа притягивала к себе взгляд, и он не в силах был ей противостоять.
- Дотронься. И ты станешь самым могущественным человеком в мире, - снова произнес кто-то еще все тем же вкрадчивым шелестом. Мальчик снова огляделся - никого не было.
- И мне все будут завидовать? - набравшись смелости спросил мальчик в пустоту. Он уже было решил, что ему почудилось, и никто не ответит, но шелестящий голос елейно засмеялся и с удовольствием произнес:
- Конечно же будут, - ребенок снова начал оглядываться, - Сокровище здесь, прямо перед тобой, внизу. Он посмотрел вниз - там лежала выловленная из реки перчатка - и снова присел на корточки рядом с ней.
- Будут?.. - мальчик задумался, а потом спросил, - И я смогу отомстить Джонни?
- Конечно же сможешь, - сладко заметил голос.
- И меня больше никогда не будет ругать мать?
- Не будет.
- А отец тоже не будет больше пороть?
- Нет, не будет.
- И я смогу каждый день есть только сладкое?
- Сможешь, - выдохнул голос. Тут мальчик задумался.
- А что ты хочешь взамен? - вдруг спросил мальчик, помятуя недавний разговор со старшим братом, что если хочешь получить нечто ценное, принадлежащее комулибо, надо отдавать что-то свое ценное взамен.
- Взамен? - протянул голос и, словно бы зная про былой разговор, спросил, - А что у тебя есть самое ценное?
- Ценное... - мальчик задумался, и правда, что у него было самого ценного; он оглядел свои руки, распашонку, доставшуюся от старших братье, которая была ему велика и изрядно сношена. Пожалуй, разноцветные камушки, спрятанные под матрасом составляли все его богатство, но их нашел и разворовал его ненавистный брат Джонни, который был всего на два года старше, но ему можно было ходить с ребятами в лес за ягодами, - Но у меня ниче нет...
- Ошибаешься, есть.
- Что? - и тут ему вдруг вспомнились страшные истории, которые рассказывали старшие про бесов и вездесущего диявола, которые только и жаждут, что заполучить живую душу каждого человека и рвать ее потом на кусочки, мучить и терзать в адской бездне... Мальчишка не на шутку испугался и дрожащим голоском пропищал, - М-мо-ю д-душу?
- Твою душу? - неведомый голос вдруг перестал шелестеть и как-то густо невесело засмеялся, что мальчика по спине пробрало потусторонним холодом, - Разве это самое ценное, что у тебя есть?
- Тогда что?
- Твои желания. Вот то ценное, что ты можешь мне дать. Я сделаю все, что ты пожелаешь, - почти с восторгом произнес зазвеневший медью голос.
- Мои желания?
- Да, - выдохнул холодный ветер прямо мальчишке в лицо, - Чего ты хочешь?
- Я хочу...
И тут он услышал, что мать зовет его по-имени и отпрянул от камня, на котором лежала перчатка; очевидно, его так долго не было, что дети давно ушли с речки, и старшие забеспокоились. Мальчика снова охватил леденящий ужас, но на этот раз он боялся, что сейчас у него отберут его находку, его Сокровище - отнимут у него его судьбу, его жизнь! Из-за пригорка показалась растерянная мать еще с несколькими женщинами, которая увидев сына живым и невредимым тут же стала сердитой.
- Я хочу, чтобы они больше никогда не смели меня ругать! - выпалил он.
- С кем это ты тут разговариваешь? - подозрительно спросила подошедшая мать, и оглянулась по сторонам. Не обнаружив никого, она больно ухватила сорванца за ухо и потащила к дому, - А ну марш домой, негодник! Сейчас отец тебе всыпет!
- Как пожелаешшь, - тихо прошелестел ветер в камышах.
Мальчик получил хорошей порки и много работы. Однако он весь день думал о своей перчатке - мать ругала его, давала затрещины, чтобы он не ходил, как во сне, но это не помогало - он больше не мог думать ни о чем другом. Он не спал ночью - все думал о том разговоре, о перчатке, о том, что же такого ценного в его желаниях; а она звала его, манила к себе - мягко, но настойчиво и неумолимо.
Ночь была темная, только иногда светлый полумесяц робко выглядывал из-за туч и снова поспешно скрывался. Когда же мальчику наконец удалось задремать, ему приснилось, как он вылезает из дома через окошко и идет к речке. Но внезапно из темного логова на него бросилась тень с горящими в неверном свете выглянувшего полумесяца глазами...
Он в страхе подскочил в своей постели, но почему-то прямо над ухом у него надрывно залился лаем их цепной пес. Мальчишка подскочил вновь и внезапно осознал, что он находится во дворе - как раз на том месте, как ему снилось, что он шел, а темное логово оказалось всего лишь собачьей будкой. Странно только было то, что их любимый пес выл, рвал цепь, кидался на него, в рыча и брызжа слюной, паренек попытался успокоить собаку ласковым голосом, но в ответ на это пес только сильнее залился исступленным воплем, слабо похожим на обычным собачий лай.
- Тише, тише, Ворчок - но ни ласковый голос, ни даже собственной имя не успокоили пса - он продолжал рваться с цепи, захлебываясь бешеным лаем, словно хотел разорвать его. Мальчик побежал в к дому, пока никто не проснулся, но тут вышел отец со старым военным арбалетом, доставшимся отцу еще от его деда, бывшего солдатом; а за плечом отца показалась мать с лучиной.
- Кто здесь? - громко крикнул отец, мальчик дернулся было в сторону, но что-то предательски хрустнуло под ногами - сестры забыли куклу на улице, и в этот момент глухо звякнула тетива....
***
Из-за туч на мгновение показался полумесяц, осветив залитые чем-то таким же темным и вязким ступени крыльца, открытую настежь дверь, крышу будки, и вытекающий из-под нее ручеек крови, в котором лежала сломаная кукла, и темные следы, уходящие к реке.
- Я сделаю всё, что Ты пожелаешь...